5 X 5
¡Te doy las gracias, Poesía! Porque indagar pudiste el camino a la más miserable casa y otorgaste un idioma al pobre, ¡Te doy las gracias, Poesía!
Porque la juventud en hora de amor, susurrando con labios ardientes versos inmortales que tuyos son, bebe de una fuente inagotable, ¡Te doy las gracias, Poesía!
Porque burlados fueron aquellos que engrasan con sebo de cordero, porque delante de nadie los versos se arrastran por el suelo, ¡Te doy las gracias, Poesía!
Por el amor, el honor y la belleza que han sido cantados por tus cuerdas, porque tiene el poeta un solo juez que es el pueblo, ¡Te doy las gracias, Poesía!
Porque no permitirás que caiga aquel cuyos huesos se ha roto trepando por enriscadas lomas o cuando desciende por farallones potentes, ¡Te doy las gracias, Poesía!
No es culpa tuya si el mundo se enfanga en odio brutal y en enemistad. Fuera tu voluntad, inmediatamente ahora que extendiera el amor tu potestad, ¡Te doy las gracias, Poesía! | ТЕБЕ, ПОЭЗИЯ, СПАСИБО! За то, что расспросить смогла Дорогу в самый нищий дом И беднякам язык дала, Рожденный в пламени святом, — Тебе, Поэзия, спасибо! За то, что юность в час любви, Губами жаркими шепча Стихи бессмертные твои, Пьет из бессмертного ключа, — Тебе, Поэзия, спасибо! За то, что высмеяны те, Кто мажут маслом курдюки, За то, что ни пред кем стихи Не ползают на животе, — Тебе, Поэзия, спасибо! За красоту, любовь и честь, Твоей воспетые струной, За то, что у поэта есть Один судья — народ родной, — Тебе, Поэзия, спасибо! За то, что ты пропасть не дашь Тому, кто кости поломал, Взбираясь на скалистый кряж Или сходя с могучих скал, — Тебе, Поэзия, спасибо! Не ты виной, что мир погряз В жестокой злобе и вражде, Твоя бы воля — хоть сейчас Любовь царила бы везде! …Поэзия, тебе спасибо! |
Grullas A veces imagino que los soldados, que no regresaron de los campos ensangrentados, no fueron enterrados entonces en esa tierra, pues se transformaron en blancas grullas.
Y hasta hoy, desde aquellos tiempos idos, vuelan y nos dan sus voces. ¿No será por eso que con tristeza repetidas veces nos quedamos en silencio al mirar al cielo?
Hoy, al caer la tarde, veo a las grullas en la niebla volar en formación estricta, como cuando siendo personas iban por los campos.
Vuelan, concluyen su dilatado camino, gritan ciertos nombres de algunos. ¿No será acaso que de las grullas el grito es parecido al habla avar hace siglos?
En el cielo vuela y vuela la bandada cansada, vuela en la niebla al final del día, y en la formación hay un espacio breve, acaso sea el sitio que me quede.
Vendrá el día y con la bandada de grullas entre esa opalina tiniebla me encaminaré, y desde los cielos cual pájaro que llama a ustedes todos a los que en la tierra dejé. | Журавли Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю эту полегли когда-то, А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времен тех дальних Летят и подают нам голоса. Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса?
Сегодня, предвечернею порою, Я вижу, как в тумане журавли Летят своим определенным строем, Как по полям людьми они брели.
Они летят, свершают путь свой длинный И выкликают чьи-то имена. Не потому ли с кличем журавлиным От века речь аварская сходна?
Летит, летит по небу клин усталый — Летит в тумане на исходе дня, И в том строю есть промежуток малый — Быть может, это место для меня!
Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас, кого оставил на земле.
|
¡Protejan a sus hijos! Nada más triste habrá que ese junio, que ardería como leño en el fogón… No voy a olvidarme, padre, de tu mano, como la sostuve en apretón de adiós.
Antes que para siempre cerrara los ojos, inundados de tristeza de la muerte, se alzó un momento y susurró al final: “¡A los hijos protege!”.
El sol de la tarde y las estrellas del cielo, y el torrentoso caudal y las quebradas a través de los años repetían un eco: “¡A los hijos protege!”, todos los días.
Cuando mi madre murió, estaba yo lejos, perdido entre la vorágine de momentos y quehaceres, y llevo atravesado en la garganta un nudo, no alcancé a despedirme de mi madre.
Y cuando me inclino sobre la mustia lápida, quitándome de la cara las lágrimas, imagino si su entrañable voz surgiera: “¡Protege a los hijos, hijito de mi alma!”.
En el estrépito del trueno me llega el vértigo de días que se precipitan… Y no habrá más definitiva herencia que la dulce frase: “¡A tus hijos cuida!”.
La grabaría en las cunas de la tierra, la cincelaría en los puñales… para que de la madrugada a la noche se leyera, se oblitere el cuchillo de la muerte.
Hay tantas canciones, pero una sola una y otra vez a mi vida vuelve. No se apaga en las cuerdas de la pandora de la montaña, incesante es cada hora: “¡A los hijos protege!”.
Vi cómo el águila a sus inermes polluelos les enseña las alas a desplegar. Ojalá enseñara a padres sin celo con su prole así a proceder.
En el pecho el mundo es una herida abierta que no va a cicatrizar jamás. Pero para el camino repito una plegaria a cada instante: “¡A tus hijos protegerás!”.
A cuantos oran sobre la Tierra les pido: “¡Filigreses de todas las iglesias del mundo!” Olvídense de las peleas, conserven su hogar. ¡Y protejan a sus hijos indefensos!”.
De la enfermedad y la venganza y de una guerra cruel, de palabrería hueca, extravagante. Que el grito sea para todo el orbe: “¡Protejan a sus hijos!”, será suficiente. | Берегите детей Ничего нет печальней июня того, Что сгорел, как дрова в очаге… Не забуду, как руку отца моего Я сжимал на прощанье в руке. Перед тем, как навеки закрылись глаза, Что полны были смертной тоски, Он привстал на мгновенье и тихо сказал Напоследок: «Детей береги!» Восходящее солнце и в небе звезда, И могучий поток и ручей, Повторяли, как эхо, за ним сквозь года Каждый день: «Берегите детей!» Когда мамы не стало, я был далеко, В круговерти событий и дел. Но стоит у меня до сих пор в горле ком, Что проститься я с ней не успел. И когда я склоняюсь над скорбной плитой, Слезы горя смахнув со щеки, Мне как будто бы чудится голос родной: «Мой сыночек, детей береги!» В грохотании грома я слышу его, В суматохе стремительных дней… Для меня нет важней завещанья того — Тихих слов: «Берегите детей!» Написал бы их на колыбелях земных, Их на ножках бы я начертал… Чтоб с зари до заката читали вы их, Отложив смертоносный кинжал. Много песен на свете, но только одна Повторяется в жизни моей. Не смолкает на горской пандуре струна Каждый час: «Берегите детей!» Видел я, как орел беззащитных птенцов Учит крылья свои расправлять. Если б он научил нерадивых отцов Так с потомством своим поступать. Этот мир, как открытая рана в груди, Не зажить никогда уже ей. Но твержу я, как будто молитву в пути, Каждый миг: «Берегите детей!» Всех, творящих намазы, прошу об одном, Прихожан всех на свете церквей: «Позабудьте про распри, храните свой дом И своих беззащитных детей!» От болезней, от мести, от страшной войны, От пустых, сумасбродных идей. И кричать мы всем миром сегодня должны Лишь одно: «Берегите детей!» |
Cuiden a los amigos
Aprende, mi amigo, el valor de la discordia y la amistad, y no peques con juicio apresurado. La rabia con el amigo puede durar nada, no te precipites a abrumarlo.
Tu amigo tal vez se apresuró y te ofendió sin querer. Ha cometido una falta y la reconoció. No se la eches en cara, ¿para qué?
Humanos somos, envejecemos, anacrónicos, y en el curso de los años y los días se van así no más nuestros amigos y conseguir otros con facilidad no resultaría.
Si el fiel caballo, herido en la pata, se tropieza de pronto y luego de nuevo, no lo culpes a él, culpa a la senda y no te apresures en cambiarlo.
Gentes, yo les pido por amor de Dios, no se abochornen de mostrar su bondad. En esta tierra no es que abunden los amigos. Tengan miedo de perder una amistad.
Yo me atengo a ciertas reglas, veo en la flaqueza un mal. ¿A cuántos amigos dejé en la vida? ¿Cuántos se fueron sin mirar atrás?
Hubo de tanto después, a rebosar. Y ocurrió por escarpados caminos, que me arrepentí, cómo me hicieron falta aquellos que perdí, mis amigos.
Y ahora tengo sed de verlos a todos, a quienes me amaron alguna vez, a quienes yo no les perdoné, a quienes entonces no me dieron su perdón. | Берегите друзей Знай, мой друг, вражде и дружбе цену И судом поспешным не греши. Гнев на друга, может быть, мгновенный, Изливать покуда не спеши. Может, друг твой сам поторопился И тебя обидел невзначай. Провинился друг и повинился — Ты ему греха не поминай. Люди, мы стареем и ветшаем, И с теченьем наших лет и дней Легче мы своих друзей теряем, Обретаем их куда трудней. Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его — вини дорогу И коня не торопись менять. Люди, я прошу вас, ради бога, Не стесняйтесь доброты своей. На земле друзей не так уж много: Опасайтесь потерять друзей. Я иных придерживался правил, В слабости усматривая зло. Скольких в жизни я друзей оставил, Сколько от меня друзей ушло. После было всякого немало. И, бывало, на путях крутых Как я каялся, как не хватало Мне друзей потерянных моих! И теперь я всех вас видеть жажду, Некогда любившие меня, Мною не прощенные однажды Или не простившие меня. |
A TRES DE NUESTRAS HIJAS SUS CABECITAS ACARICIAS,
Y les haces tres gruesas trenzas, te miras al espejo y te pones melancólica, porque ves que tus mechones tienen canas.
No hay manos más blancas que las de ellas, y las tocas con las palmas de tus manos y con amargura te das cuenta de pronto, que se han vuelto las palmas tuyas ásperas.
Más luminosos que los ojos de ellas no hay. Iluminarán nuestra vejez cuando llegue el tiempo y para qué lamentarse ahora, si apenas un tris se opaca el brillo de tus ojos.
Todo aquello bueno que en nosotros hubo les queda a nuestras hijas, no lo dudo. | Трем нашим дочкам ты головки гладишь Трем нашим дочкам ты головки гладишь, Ты шесть тугих косичек заплетешь, И в зеркало посмотришь, и взгрустнешь, Что у тебя самой поблекли пряди. Чем руки дочек, нет белее рук, Ты руки их своей ладонью тронешь И с огорчением заметишь вдруг, Что огрубели у тебя ладони. Чем глазки дочек, нет яснее глаз, Они еще согреют нашу старость, И ты напрасно сетуешь сейчас, Что у тебя глаза поблекли малость. Все то хорошее, что было в нас, Досталось нашим дочкам и осталось. |
Comentários